| Popis: |
В статье исследуется один из аспектов политической истории Тувинской Народной Республики, который пока не получил освещения со стороны исследователей. В советском политическом дискурсе тувинских политиков того времени часто называли монголофилами, подразумевая под этим их симпатии к Монгольской Народной Республике, либо стремление присоединить Туву к Монголии. Сам термин использовался советской стороной только для характеристики настроений тувинской политической элиты (например, для описания настроений и деятельности политической элиты и интеллигенции в Бурят-Монголии активно использовался более известный термин «панмонголизм»). Цель исследования — показать, что именно советские функционеры вкладывали в это понятие, кого и по каким критериям причисляли к монголофилам, соответствовала ли такая характеристика действительности. Исследование опирается на документы (доклады, донесения, характеристики, переписка и т. д.), в том числе неопубликованные, которые хранятся в Российском государственном архиве социально-политической истории, в фонде 495 «Исполнительный комитет Коминтерна (ИККИ)». Анализ документов показывает, что в советском политическом дискурсе и дискурсе Коминтерна, касающемся Тувы, термины «монголофильство», «монголофилы», «монголофильские настроения» часто фигурировали в 1920-е гг., изредка встречаясь в первой половине 1930-х гг. Из исторических событий того времени, темой, при освещении которой наиболее часто задействовался термин «монголофильство», стало Хемчикское восстание 1924 г. После его завершения одним из критериев монголофильства в глазах советской стороны стали контакты тувинских политиков с монгольскими инструкторами или с монгольским консульством в Туве. Одной из главных аксиом было утверждение, что монголофильские настроения тувинских политиков основывались на желании объединиться со знатью, ламством, феодалами и всеми имущими слоями МНР для уменьшения размаха революции Тувы, а идеологи монголофильства состояли исключительно из состоятельной тувинской знати. |
